С днем рождения или как я перестал быть непуганным идиотом
Здравствуй, осень!
Осень 2020. Время, надо сказать, для многих, не лучшее во всех отношениях. Хотя, если вы владелец аптеки, то, наверное, вы далеки от мысли впадать в отчаяние. Не тот случай.
Однако, наш неиссякаемый оптимизм - дело хорошее. Прорвемся! Должны прорваться. В конце концов, не зря же у всех у нас есть ген борьбы со сложностями! На крайний случай, откроем еще одну аптеку. Маленькую. Ну или очень маленькую. Азитромицином будем торговать. Без рецепта. На радость себе и людям.
Или, все-таки, мало оптимизма и он тает под тяжестью информационного давления? Отовсюду разносятся сведения о заболевших. И уже часто это не какие-то абстрактные люди или какие-то далекие знакомые, знакомые знакомых или их родственники. Теперь уже это конкретные люди, которых вы знаете и которые, вдруг (или совсем не вдруг?), заболели и реально болеют. Многие болеют тяжело и еще более тяжело восстанавливаются после болезни.
Житие мое
Ну а как я живу? Нормально живу. Можно, даже, сказать, что почти обычно. Разве что, уже десяток лет, работаю из своего домашнего кресла и не бросаюсь, по-случаю, одевать горные лыжи или гидрокостюм дайвера. Чтобы не быть неправильно понятым, лучше уточню, что это, вообще, не мое, и, ни того ни другого, я, возможно, и не видел никогда. Если, конечно, "видел в кино" не считается. Ограничиваюсь небольшой спортивной площадкой в квартире и некоторой задверной (outdoor) активностью.
Текущий год, предсказуемо, внес коррективы. Хотя начиналось все на подъеме. Шахматная школа для ребенка в Волгограде, куда мы ездили всей семьей на новогодние каникулы (некоторых детишек я, даже, смог обыграть на общих турнирах), семейный абонемент в тренажерный зал, оптимизм, опять же, неиссякаемый. Но, осторожным боярским указом, всех закрыли дома на период с конца марта и, формально, до начала июля. Нельзя не сказать, что это несколько поубавило радости некоторым оптимистам.
Так или иначе, просиживая дома, но не забыв, разумеется, о своем бескрайнем оптимизме, пришлось пуститься в добросовестное накопление усталости и апатии. Началась успешная и добросовестная работа над усвоением навыков неправильного сна и, по-возможности, всех прочих грехов нездорового образа жизни.
Конечно, цели и задачи были обратные, нацеленные на ЗОЖ, но получалось именно так, и уже осенью оптимист был похож на разбитую калошу.
Вдруг, откуда не возьмись ...
Вторая половина октября. Жена катает ребенка в школу и из школы на машине, приобретает необходимые продукты. Осенние каникулы.
Болеют близкие друзья. Сильно болеют. Находясь под впечатлением, пару недель, точно, сижу дома. Занимаюсь здоровьем и оптимистически следую стратегическому плану изучения ряда отложенных на детальное изучение рабочих спецификаций и технологий, ориентируясь на тему некоторых возможных контрактов.
Не помог оптимизм. Космическая усталость. Мысли не двигаются. Сон одолевает непрерывно. Витамины употребляются без какого-либо заметного эффекта.
Обычно, в такие моменты, некоторым оптимистам и приходят в голову особо иррациональные мысли: "А не встряхнуться ли с родней, хорошенько. Частный дом, настоечка, собакевич во дворе для правильного настроения."
Сказано - сделано. Воскресенье. Квартира - лифт - подъезд - машина - здравствуйте дорогие родственники! Посидели, отдохнули, выговорились и обратно. Родственники - машина - подъезд - лифт - квартира.
На третий день почувствовал. Да нет - ерунда! Завтра все будет нормально. Нет, ненормально. Ну, еще, тогда, парацетамольчику. Нет, что-то, похоже, не поможет ни парацетамольчик ни витамин C, ни прочие народные медово-травяные средства.
Началось
Неужели лифт! Неужели сложно было надеть маску! Мысли всплывают и уходят в никуда. Температура 39 и немного выше уже пятые сутки. Удается сбить на 0.5 - 0.8 градусов. Ненадолго. Скорая не едет.
Не то что скорая не едет никуда. В поте лица носятся, но за оптимистами не успевают. А есть еще и другие. Которые не оптимисты вовсе.
Справедливости ради надо сказать, что скорая перенаправила вызов участковому, и кто-то (не уверен, что это был участковый) до нас дошел таки, на второй или третий день - видимо, и участковых на всех не хватает. Очень уж паренек молодой был. Ни бланков на рецепты, ни печати врача, ни опыта. Да и температуру, к его приходу, как назло, рекордно сбили. Давление отличное, кашля не было и нет, легкие признаны пригодными к употреблению. Ах, да, температура! Ну, что же, лечитесь дальше. Что вы там употребляете? Ага. Нормально. Продолжайте. До свидания, вам! Выздоравливайте!
По настоящему страшно стало еще через пару дней. Сознание все чаще вытворяло моноспектакли, а маршруты скорой помощи, по-прежнему, пролегали мимо нашего адреса.
Эврика! Вызов платной скорой! Врач приехал достаточно быстро. Приехал и сразу замахал руками глядя на оптимиста: "Да он весь синий! Я ничем помочь ему не смогу! У него сатурация 70! Это невозможно!" Уже с ее звонка быстро приехала настоящая скорая готовая к ситуации - кислород, иньекции и реанимация. Но все это оптимист уже не помнил, хотя и дошел до машины почти сам.
Реанимация
С ночи на пятницу до следующего четверга. Первые трое суток выпали из памяти полностью. Голова жила своей жизнью. Строила сцены с диалогами - ходили вокруг друзья, что-то обсуждали. Появлялись врачи или другой мед. персонал, но ни они моим друзьям, ни друзья им особо не мешали, хотя у меня и были вопросы к происходящему. Все смешалось в доме Облонских (С).
Интересно, как все это выглядело в глазах мед. персонала?
Рядом со мной кто-то лежит. Между нами построено что-то типа мини-ширмы. Судя по дыханию и кашлю - дедушка. Возраст? Сложно сказать, но, похоже, что за 80. Кашель очень страшный. Да и дыхание такое, что вспоминать не хочется.
Ночь. Прихожу в себя. Слышу очень слабый голос, почти шёпот: "Молодой человек, позовите, пожалуйста, кого-нибудь."
Я конечно зову. Причем громко (видимо, на мою громогласность даже болезнь не сильно повлияла). Одновременно соображаю - со мной рядом лежит девушка, а не дедушка. Страшное дело. Девушке, как потом оказалось, около 30 лет.
Общая палата
Первое, что оптимист сделал попав в общую палату - переоценил свои силы. Встал, добрался до цели, потерял сознание и столбом упал на каменный пол. Успел запомнить последнее впечатление - полностью неуправляемая ситуация. Когда открыл глаза, вокруг уже был испуганно-озабоченный мед. персонал, который пытался что-то со мной сделать, чтобы дотащить до койки и привести в чувства.
Надо сказать, что "ушиб всего мальчика" не был приятен. Последствия растянулись на несколько недель.
В целом, пребывание в общей палате было достаточно необременительным и, во многом, приятным. К каждой палате примыкал большой сан. узел с ванной и туалетом. Именно в этом была моя цель, когда я не рассчитал свои силы. В помещении сан. узла могли легко вместиться несколько санитаров, по-необходимости.
Также, каждая палата имела и некоторое служебное помещение для хранения множества санитарных баков, ведер и пр. реквизитов служебного пользования, используемых для постоянного поддержания чистоты и дезинфекции. Некоторые служебные помещения имели прямой выход на улицу, оборудованный крыльцом и навесом. После реанимации мне случилось поменять три палаты (две последние, были, фактически, одноместные и я лежал там один) и каждая, по интересной случайности, имела такой выход.
Еще один интересный факт. Каждая палата была оборудована прозрачным шкафом-шлюзом для передачи еды и прочего из общего коридора. Несмотря на полное облачение всего медицинского персонала и технического персонала больницы (от заведующего отделением до сантехника) в специальные костюмы, похожие на скафандры, шлюзы использовались по назначению, и в некоторых случаях возникал шум из-за нарушения правил его использования.
Жизнь прекрасна
В общей палате, куда меня переместили после реанимации, было пять подключенных к кислороду мест, шесть коек и трое идущих на поправку пациентов (включая оптимиста).
Правда, чтобы ступить на этот путь выздоравливающих мне понадобилось еще четыре-пять дней непрерывных процедур, включающих капельницы, иньекции и почти непрерывный кислород.
В эти дни усталость была такая, что даже мысль о каком-то необходимом разговоре приводила в уныние. Звонки на сотовый телефон казались мучением.
Первой ласточкой стало проснувшееся чувство голода. Насытиться не мог пару дней. Параллельно возникло даже не желание, а потребность говорить. Замучил разговорами соседей по палате и наговорился по телефону со всеми, кого мог отвлечь от текущих дел.
Начал надувать воздушные шарики. Сначала с трудом удавалось сделать восемь-десять неполных вдохов, после чего организм требовал отдыха. Однако, оптимизм никуда не делся и уже на четвертый день удалось сделать более 1200 полных вдохов. Врач запретил надувать шары, порекомендовав бульбулятор и дыхательные упражнения.
Дальше - больше. Включилась в работу голова. Видимо промыли меня капельницами и иньекциями так, что все причины рождавшие утомление и постоянную усталость были смыты и мозг заработал так, как уже, казалось он никогда не будет работать. Вернулась память и желание много работать, которым я воспользовался прямо в больнице.
Дедушки
Было в нашей палате два места с нехорошей репутацией. Оба крайние - у окна и противоположной стены. Ходила за этими местами слава, что кого на них кладут, того возвращают в реанимацию в течении двух-трех дней.Удивительное совпадение. Я наблюдал подтверждение этому факту три раза - ровно столько раз на этих местах оказывались пациенты. Правда, все трое были дедушками пенсионного возраста, хотя и выглядели они вполне крепкими мужчинами (с поправкой на сильную болезнь).
У двоих ситуация внешне казалась очень схожей. Очень сильный и неприятный кашель, тяжелое дыхание и крайняя зависимость от кислорода. Отсутствие кислорода начинало сказываться через минуты. Дедушки просто задыхались. В конечном счете, у каждого из них дошло до кризиса и их резко увезли в реанимацию.
Особая ситуация была с третьим дедушкой. Как и где его нашли, чтобы привезти на скорой в больницу мы так и не поняли. Дело было примерно так.
Как-то, ближе к ночи, а может быть и ночью - сложно следить за временем, когда ты постоянно лежишь в кровати, следуя дремоте и прописанным процедурам - открылся служебный вход в палату и врачи скорой запустили к нам двух мужчин. Оба дедушки, но, как я уже говорил, выглядели достаточно крепко. Особенно, один дед произвел впечатление - настоящий сибирский здоровяк. Пока первый сразу определился под кислород, разместившись на крайней кровати, второй молча и угрюмо ждал пока доктор им займется.
И вот, когда доктор стал осматривать этого нового сурового пациента, начались неожиданности. Одна нога у него была обмотана тряпкой, потому что он ее обварил ведром горячей воды у себя во дворе. Вторая нога у него была непонятно чем забинтована, потому что он наступил сапогом на гвоздь и проткнул им ногу. Обе ноги выглядели ужасно. Кроме этого, в конечном счете, оказалось, что мужчина находится в полном бреду. В его рассказе была дворовая скотина, Ленин, девушки с ключами от украденной у него машины, на которой он ехал в больницу. Ключи потом были найдены, но машина оказалась не та и не там.
Через сутки, сурового мужчину, тоже увезли в реанимацию. Стремительно. Думаю, виновато крайнее место.
Пациенты
Из разных людей получаются разные пациенты! (надо запомнить! И надо запомнить, что это экспромтом пришло в мою голову, еще не восстановившуюся полностью после болезни).
Большинство, спокойно лечатся и не создают проблем персоналу. Хотя, это не гарантирует отсутствие конфликтов с соседями по палате. Ситуация с разного рода конфликтами обострена в женских палатах. Наблюдать конфликты у мужчин мне не пришлось и слухов об этом не доходило.
Все палаты отделены от коридора стеклом. Звукопроницаемость между стенами в палатах невысокая. По этой причине, жизнь в палатах протекает на глазах и на слуху у всех соседей.
Осталось добавить главную мысль в контексте текущего подраздела - не все так гладко! Находятся и особо шумные пациенты с явными наклонностями к хулиганству. Интересно, что в этой группе находятся бабушки и молодые мамы, которые лежат вместе с маленькими детьми. Наблюдается агрессия вплоть до рукоприкладства и нападения на врачей.
Одну такую бабушку мне случилось наблюдать. Ее пришлось отселить в отдельную палату на несколько человек (меньшую на то время, видимо, не нашли). Как только бабушке становилось чуть лучше она начинала шуметь, ломиться в закрытую дверь, угрожать и предъявлять требования. На радость персоналу, силы у нее заканчивались достаточно быстро.
Итоги
Больница не лучшее место для впечатлений. Особенно в это время и в такой больнице. Те, кого туда привозят, находятся уже в очень тяжелой форме и болеют очень тяжело.
Хочется, в очередной раз, предупредить тех, кто не относится к этому серьезно. Пусть первые места среди болезней, уносящих жизни людей, занимают другие недуги, но это не отменяет совершенно реальной опасности получить большие проблемы в любой момент прямо сейчас. Заходя в автобус, в лифт, в подъезд надо помнить, что болеют многие, а всё больше людей еще даже не подозревают, что уже болеют.
Чтобы оказаться в этой истории мне хватило один раз за более чем двухнедельный период выйти в подъезд и проехаться на лифте. Можно допустить и другие пути заражения, но эти, видимо, наиболее вероятны.
Благодарности
Спасибо врачам! Спасибо всему персоналу больницы за их добросовестный и очень тяжелый труд! Спасибо работникам скорой помощи!
Спасибо за то, что вернули к жизни (!) - очень было похоже, что не выкарабкаюсь уже.
Спасибо за участие и доброе расположение к пациентам! За внимательность и терпение.
Отдельно хочется сказать про больницу целиком. Удобства, заложенные в ее архитектуре, приятно удивили многих бывалых пациентов. Однако, без слаженной и добросовестной работы персонала приятное впечатление было бы неполным.
Комментарии
Отправить комментарий