В полночь у амбара (C)
(из цикла "Истории из далекого детства")
Это был полный занавес!
Сердца юных хулиганов кипели и жаждали справедливости! Как так! Сдать настоящих пацанов на обтрясе соседского сада! Возмездие коснется всех! Никто не уйдет от жестокой мести, которая прямо сейчас будет рождена их богатой фантазией!
Так думали три юных мальчугана, сидя на лавке у забора, метрах в пятидесяти от места проведения ими своей провальной операции по обтрясу деревьев торона, растущих в саду насолившей им бабки.
Пацаны были с ног до головы в ссадинах, которые они получили от встречи с хлыстом и с шипами, растущими на стеблях малины, сквозь высокую заросль которой им пришлось удирать от погони. Ссадины все еще сильно зудели, и это разжигало ярость и фантазию юной банды, только что, так неудачно, выступившую под знаменем Мишки Квакина.
За двадцать минут до этого ...
Осторожно пригибаясь под окнами, три закадычных друга крались по двору к намеченной цели - к забору, отделяющему их от сада, где росли три старых высоких торновых дерева, кроны которых были усыпаны еще зеленым недозревшим тороном.
Сам двор, по которому они продвигались, был для друзей совершенно безопасен - в нем жили двое из них. Однако, причина для такой осторожности была очень серьезная. Болтаясь с утра на улице, они хотели пройти через двор так, чтобы быть незамеченными бабушкой, зорко следящей за нарушением правил, которые, по ее мнению, внуки должны были четко соблюдать. Излишне говорить, что операция, намеченная в соседнем саду, выходила за рамки разрешенных бабушкой деяний. А бабушке, родившейся еще до Великой Октябрьской революции, были надежно привиты исконно-крестьянские и, надо сказать, очень действенные методы воспитания, которых они всячески старались избежать.
Добравшись до забора, они не собирались через него перелазить. У них был совершенно другой, более эффективный план.
К слову сказать, забор представлял собой старый почерневший штакетник, прослуживший верой и правдой около трех десятков лет. Он был весь иссушен солнцем, ветрами, дождями и снегом. Из него повсеместно повылазили, с обеих сторон, старые ржавые гвозди, весьма угрожающего вида. Перелезать через такой штакетник было крайне неразумно — можно было сильно пораниться ржавыми гвоздями, не говоря уже о том, что любая палка штакетника могла треснуть, создав никому не нужный шум, да и, положа руку на сердце, можно было предположить, что свалиться мог и весь штакетник.
По этой причине, план, которому следовала банда, учитывала хорошо известную им рекогносцировку местности. Согласно ему, ребята, пользуясь своей молодецкой ловкостью, осторожно опираясь на поперечные балки штакетника, забрались на домовую пристройку, наклон крыши которой был настолько мал, что сама крыша была совершенно безопасна для тех, кто на ней находился. Неоспоримое преимущество этого плана состояло в том, что пристройка стояла почти впритык к штакетнику, и с нее можно было руками дотянуться до некоторых ветвей всех трех торновых деревьев.
Однако, были у этого замечательного плана и свои недостатки.
Первый состоял в том, что под крышей находились сени и кухня той части дома, где жила бабушка. Поэтому надо было быть крайне осторожным, чтобы она не заподозрила на своей крыше нежданных гостей.
Второй недостаток заключался в явных неудобствах возвращения с крыши на землю. Слазить с крыши, опираясь на тот же штакетник, было много сложнее, чем залезть на нее, а спрыгнуть было еще и весьма опасно — с одного бока была забетонированная площадка, а с противоположной стороны находились густые заросли малины, которых уже много лет не касалась рука садовника. Перебраться через крышу дома был тоже не вариант, потому что крыша была очень высока (под ней располагался мансардный этаж), а прыгать с обратной стороны можно было тоже только на бетонные дорожки.
Однако желание нагадить старушке из соседского сада было так велико, что ребята, не приняв во внимание второй недостаток своего плана, залезли с палками на крышу и начали свою святую мальчишескую месть — зеленый недозревший торон полетел на землю.
Не успели они войти в раж, как услышали снизу звонкий голос бабушки:
— А ну, засранцы, чаво'эт вы там удумали? А ну-ка быстро слезайте! Сейчас я вам покажу!
Ребята взглянули вниз и увидели бабушку, вооруженную хорошим прутом. В глазах у бабушки мальчишки не нашли ни любви, ни доброты, ни всепрощения, и поэтому быстро сообразили, что дела их крайне плохи — внуков выпорет сама бабушка, а их другу еще и достанется от своего отца, которому бабушка непременно расскажет о том, как увлекательно провела день компания неразлучных друзей.
Раздумывать было некогда. Ребята один за другим попрыгали в малинник и, настигаемые бабушкиным прутом, помчались сквозь заросли на свободу.
Военный совет
Обсуждение планов мести у нас затянулось надолго. Все оказалось не так просто. К тому же, по мере остывания голов, у юных квакинцев просыпались разум и рассудительность.
Надо сказать, что первоначально, в своей неудаче мы заподозрили моего младшего брата, который был слишком мал для того, чтобы брать его на дело. Ему тогда было всего пять лет, но зная о наших планах, он вполне мог пересказать их с выражением бабушке. Однако эту версию мы вскоре отбросили и решили, что шухер произошел исключительно по нашей неосторожности — бабушка нас просто вычислила по шуму на крыше.
Поэтому мы сосредоточились на том, как насолить бабушке, а заодно и всем родителям, которым вечером станет все известно, и тогда вряд ли они проявят к нам сегодня пылкую родительскую любовь.
После перебора нескольких вариантов мы решили, что самым правильным будет уйти из дома. Всем вместе — пусть родители поймут, в каких невыносимо тяжелых условиях они нас воспитывали. Пусть поплачут! И решили мы прожить до самого конца лета на далеком пруду за городом, добравшись туда на своих велосипедах.
Решили, что поставим там в лесу шалаш и будем кормиться рыбой, выловленной в пруду, овощами, заимствованными с колхозных полей и фруктами, набранными в ближайших садах. Разумеется, не забыли мы ни о землянике, ни о смородине, рассчитывая поживиться этими ягодами прямо в лесу. Кроме того, в выбранном нами местечке протекали родники с чистейшей водой, и росло множество диких яблонь, плоды которых отлично подошли бы для варки компота. Опыт во всем этом, в отдельности, у нас имелся, поэтому план был засчитан идеальным и мы стали определяться с багажом, который нам предстояло взять с собой на время такой свободной, веселой и интересной жизни.
Однако при обсуждении багажа в наши головы начали поступать предательские мысли о том, что такая жизнь в реальности будет не очень уж и веселой. Дожди, августовские ночные холода, риски и сложности в добывании пищи, возможные проблемы с велосипедами - все это начало постепенно влиять на наши мысли и снижать запал. Кроме того, со времени завтрака мы уже так проголодались, что из головы не уходили мысли о бабушкиных щах, о мягком калаче под бабушкиным полотенцем, и о чае с бабушкиным вареньем.
Осторожно, стараясь не уронить пацанскую честь, мы стали несколько снижать степень наказания, которому следовало бы подвергнуть наших родителей.
Сначала мы порешили, что наши родители не так уж глупы и должны будут за неделю понять свои ошибки и раскаяться во всех своих воспитательных грехах. Поэтому чисто из соображений гуманности по отношению к нашим родственникам, мы сократили свое исчезновение до недели.
Далее мы подняли интеллектуальный уровень своих пап и мам, и совершенно точно определили, что они поймут все и за три дня.
В конечном счете, интеллект родителей был поднят до максимально высокой планки, а время нашего исчезновения сократилось до суток.
На этом уже хотели было разбежаться по домам к обеду, но тут, кем-то была робко произнесена совершенно революционная по своей смелости идея, которая всех идеально устроила и чуть позже, уже после сытного обеда была тщательно доработана.
Итак, самое окончательное и бесповоротное решение нашего военного совета выглядело следующим образом.
"Ровно в час ночи, когда все взрослые крепко заснут, мы выберемся на улицу и встретимся в условленном месте. Там досидим часов до четырех утра и, встретив рассвет, потихоньку вернемся в свои кровати."
Реализация жестокой мести
Итак, наступила ночь. Я сказал родителям, что буду ночевать на бабушкиной половине и мы с Максимом уговорили бабушку постелить нам в отдельной комнате на полу. Расчет был простой — скрип бабушкиных пружинных кроватей, на которые она обычно укладывала нас с братом на ночь, мог разбудить кого угодно.
Время было около одиннадцати, и нам оставалось продержаться около двух часов до реализации нашего хитрого и жестокого плана.
Спустя некоторое время, сладкая нега начала захватывать наши мысли и нам все сложнее было с ней бороться. Однако слово было дано и нарушить его не было никакой возможности!
Наконец, когда подушка уже почти победила наше стойкое сопротивление, Максим, вступивший на свой жизненный путь почти на пятнадцать месяцев раньше меня, и будучи хитрее и проще в житейских вопросах, предложил следующий выход из ситуации: не дергаться и ложиться спать, переведя бабушкины часы более чем на час назад, а завтра, сказать нашему другу, что мы, дескать, выходили, как было договорено, в час ночи, просидели полчаса и, недождавшись его, ушли домой. А если что вдруг, то покажем ему бабушкины часы и искренне удивимся, что они сильно отстают. Ну, а раз виноваты часы, то и совесть у нас чиста и рыбка наша. На том и порешили.
На следующее утро, выбрав в качестве защиты тактику нападения, мы с Максимом, позавтракав, пошли к своему другу. Родители у него уже давно ушли на работу и заперли калитку на ключ — так у них было принято. Мы, по привычке, махнув через высокий забор, вошли в дом и накинулись с жесткими обвинениями на своего друга, который еще нежился в кровати. Дмитрий, однако, сохраняя, по-крестьянски, абсолютное спокойствие, зевнул и рассказал нам, что выходил ровно в час ночи, подождал немного и вернулся домой.
Мы с Максимом, боясь собственного разоблачения, не стали требовать никаких доказательств со своего компаньона, но, в качестве компенсации, сожрали у него большую тарелку свежайшего меда, который всегда был у нашего друга в изобилии, так как его отец, кроме прочего, несколько раз за весну-лето, качал мед с пчелиной пасеки в деревне.
Спустя много лет, вспоминая со смехом этот случай, мы выяснили, что никто из нас никуда ночью не выходил.
Комментарии
Отправить комментарий